СМИ о КНИТУ-КАИ им. А. Н. Туполева
 Университет
 
 
 

Альберт Гильмутдинов: «КАИ десятилетиями работал в интересах Вооруженных сил и был наглухо закрыт. Сейчас барьеры упали, но менталитет остался»

16 сентября 2014 г., Портал Kazanfirst.ru

Елена Орешина, Казань

Казанский национальный исследовательский технический университет (КНИТУ-КАИ) имени Туполева переживает один из самых интересных периодов своей жизни. В начале сентября в Казани открылся Германо-российский институт новых технологий (ГРИНТ), созданный на базе КНИТУ. Студенты ГРИНТ будут обучаться в Казани, но один семестр проведут в партнерском университете Германии, говорит ректор КНИТУ-КАИ Альберт Гильмутдинов. По его словам, перспективы у выпускников ГРИНТ — «самые яркие». Сейчас университет пытается открыть технологические («практически промышленные центры», - говорит ректор) по всем ключевым направлениям деятельности. Уже работают «КАИ-лазер», «КАИ-парк». В планах создание «КАИ-электроника» и «КАИ–двигатель» — инженерного центра по разработке двигателей для наземного транспорта и авиации. В интервью KazanFirst Гильмутдинов рассказывает о сотрудничестве вуза с IPG Photonics миллиардера Валентина Гапонцева и «Объединенной авиастроительной корпорацией» Михаила Погасяна. О разрыве поколений среди преподавателей, о традиционной закрытости вуза. До прихода в КНИТУ Гильмутдинов руководил министерством образования Татарстана, но, похоже, что бывший Казанский авиационный институт (КАИ) для него не менее сложное хозяйство  

— КАИ создавался как институт для авиапромышленности. Насколько эта ориентация для университета актуальна сейчас?

— Чрезвычайно актуальна и на сегодняшний день, потому что инженерия в авиации, пожалуй, самая сложная. Более четверти века назад мы стали общетехническим университетом. Сделать это на базе авиационного института было очень просто, потому что в современном авиастроении представлены абсолютно все направления инженерии – материаловедение, механика, электроника, ИТ-технологии и так далее.

 

— Совсем недавно вы открыли Германо-российский институт новых технологий (ГРИНТ). Каковы перспективы у выпускников института?

— Перспективы у них будут самые яркие – по нескольким простым причинам. Они получают элитное инженерное образование. За основу магистерских курсов, представленных в ГРИНТ, взяты курсы ведущих немецких университетов. Немецкие университеты мы взяли потому, что, пожалуй, лучшие в мире инженеры сегодня работают в Германии. Соответственно, инженерное образование у них на высоком уровне. Лучшие образовательные программы Германии мы адаптировали к российским условиям, статус национального исследовательского  университета позволяет нам это сделать.

Обучение в ГРИНТ ведется лучшими профессорами, как российскими, так и университетов-партнеров. Уже сейчас у нас работают два немецких профессора. И дальше регулярно они будут приезжать в наш университет. Их работу оплачивает Германская служба академических обменов (DAAD). Они инвестировали в этот проект около 1 млн  евро. Это серьезные вливания.

Обучение в ГРИНТ в основном ведется на английском языке. Магистерская программа рассчитана на два года, из них три семестра они обучаются в России. Один семестр студенты обязаны провести в партнерском университете Германии. Перед тем, как они туда поедут, им будут даны и основы немецкого языка. В итоге после того, как магистры полгода поживут в Германии, они будут свободно говорить на немецком языке.

Это сильная образовательная программа, которая ведется сильнейшими профессорами. Уникальность проекта в том, что студенты могут взять лучшее из ведущего инженерного университета России и самое лучшее из ведущего университета Германии. В  современном мире это критически важно, потому что богатство в разнообразии.

Это не означает, что в России что-то хуже. Это означает лишь то, что в Германии есть что-то иное, чему стоит поучиться. По итогам реализации этой образовательной программы мы будем выпускать  элитных инженеров (40 магистров – это первый набор). И я абсолютно уверен, что их с распростертыми объятиями будут ждать любые организации и предприятия Татарстана.

 

— Студенты, окончившие ГРИНТ, могут трудоустроиться только в Татарстане, или могут уехать работать за границу?

— Те, кто успешно прошел эту образовательную программу, получают два диплома – полноценный диплом КНИТУ-КАИ и полноценный диплом германского университета. Поэтому на рынке труда конкурентоспособность выпускников ГРИНТ будет кратно выше.

Где они будут работать, в Татарстане или за границей, зависит от одной вещи. Если они полностью оплачивают это обучение, то они абсолютно свободны, они могут работать в любой точке земного шара.

По решению президента Татарстана Рустама Минниханова мы будем предоставлять гранты по программе «Алгарыш» нашим студентам для обучения за счет бюджета республики. Для всех грантополучателей есть общее правило. Если ты на обучение взял бюджетные татарстанские деньги, то подписываешь контракт, что обязуешься отработать не менее трех лет в любой организации, учреждении или предприятии республики. Это может быть госучреждение, частная организация, собственный бизнес, но обязательно – в Татарстане.

— Сколько стоит обучение в ГРИНТ?

— Порядка 150 тысяч рублей в год. Это стоимость только обучения. Но нужно иметь в виду, что при обучении студента в Германии нужны еще средства на проживание, на покупку авиабилетов, учебных пособий. Все это покрывается грантовой программой «Алгарыш». Из этих же средств студентам выплачивается стипендия.  Поэтому итоговая сумма на обучение будет несколько больше.

Студент, желающий учиться в ГРИНТ, должен иметь диплом бакалавра или специалиста, серьезную мотивацию и настрой на учебу, хорошие академические показатели и знание языка. Три семестра обучения в магистратуре идут за счет бюджетных средств, которые нам выделяет Министерство образования и науки России. А на один семестр, обучение в Германии, есть возможность получить грант республики Татарстан. Поэтому для студентов никаких финансовых затрат не предвидится. Сейчас мы набрали 40 магистров, все они обучаются за счет бюджетных средств.

 

— Есть ли проблемы с кадрами в КНИТУ?

—  Проблемы с кадровым составом были, есть и будут всегда. Университет огромный, у нас обучается порядка 17 тысяч  студентов и работает около тысячи преподавателей.

К счастью, сложилось так, что у нас очень много высококвалифицированных преподавателей. Но в 90-е годы произошел разрыв поколений. У нас есть очень сильное старшее поколение профессуры, это преподаватели старше 60-70 лет. Объективно у них уже нет столько сил, чтобы работать, как прежде, хотя у нас выдающиеся профессора. Есть также очень талантливая молодежь. А вот в среднем поколении – у нас явный провал, как и во всей системе университетского образования России.

Мы ощущаем разрыв поколений, но потихоньку эта задача решается. К нам приходит работать активная молодежь, а старшее поколение  помогает молодым в становлении.

— То есть, острой нехватки преподавателей нет?

— Нет, мы закрываем потребность в преподавателях.

 

— В Казанском федеральном университете в последнее время идут перестановки в преподавательском составе, сокращение преподавателей. Вводится система - на 10 студентов должен быть только один преподаватель. Идут ли подобные процессы в КАИ?

— У любого вуза штат преподавателей формируется очень просто. В России есть норматив, согласно которому на десять студентов приведенного контингента должен приходиться один преподаватель. Это справедливо для КАИ, КФУ и любого другого вуза страны.

Приведенный контингент считается следующим образом. Один студент дневного отделения считается за одного. Десять студентов-заочников, за счет формы обучения, тоже считаются за одного. Всего в КНИТУ-КАИ обучается около 17 тысяч студентов. А по приведенному контингенту – около 10 тысяч. Поэтому у нас в вузе около тысячи преподавателей, все согласно нормативу Министерства образования РФ.

Норматив этот существует очень давно. Мне трудно комментировать, что сейчас происходит внутри КФУ, и приводят ли они сейчас преподавательский состав к нормативу, но у нас работа по приведению контингента преподавателей к контингенту студентов была проведена около года назад.

— Вы сами оканчивали Казанский государственный университет. Чем для вас отличаются университет и КАИ?

—  КФУ – это классический университет, где в основном ведутся и должны вестись фундаментальные исследования и исследования по всему спектру гуманитарных наук. Это миссия классического университета, который формирует основы культуры народа и так далее. А КАИ - это технический университет, где в основном сосредоточены прикладные исследования.

Например, не так давно открыли новый материал - графен. Этот материал показывает ряд характеристик, и его можно использовать в конструкциях, механизмах. Открытие и исследование свойств графена – это в основном задача классического университета. А разработка конкретных изделий на основе этого же  материала – задача технического университета.

То есть мы должны очень гармонично дополнять друг друга.

 

— Когда был открыт инжиниринговый центр «КАИ-лазер»?

— 24 декабря 2013 года президентом Татарстана.

— Изначально «КАИ-лазер» был открыт правительством Татарстана и компанией IPG Photonics. Кому сейчас принадлежит инжиниринговый центр?

— Не совсем так. Изначально «КАИ-лазер» был открыт правительством России и правительством Татарстана при близком партнерстве с IPG Photonics. Мы, КАИ, разработали заявку и при помощи министерства экономики РТ выиграли федеральный грант Минэкономразвития России. Финансирование было конкурсное. Мы подготовили проект инжинирингового центра, успешно его защитили.

Если говорить о структуре финансирования, 60% средств было выделено из федерального бюджета, а 40% - из бюджета Татарстан. Но идеологом и нашим стратегическим партнером  реализации этого проекта была мировая корпорация  IPG Photonics. Это компания, которая на американской бирже высокотехнологичных компаний NASDAQ стоит уже более $4 млрд. Это действительно крупнейшее высокотехнологичное производство, у них есть заводы в США, в Германии, в России. Это мировой бренд. Основным его владельцем является наш соотечественник Валентин Гапонцев.

Он часто бывает в КАИ. Недавно, на открытии ГРИНТ, учитывая его колоссальные заслуги в поддержке развития нашего университета, мы его приняли в почетные профессора КНИТУ-КАИ.

Так вот, IPG Photonics изначально была нашим партнером. Потом, когда было сформировано ОАО «КАИ-лазер», 40% республиканской доли компания IPG Photonics выкупила. То есть деньги, затраченные республикой на создание инжинирингового центра, вернулись в бюджет Татарстана. Это важный и хороший шаг. Потому что такой бренд знает, что делает, когда вкладывает средства в подобные предприятия. Бизнес тщательно считает деньги и будет вкладывать средства только в перспективные проекты. Участие IPG Photonics – лучшая гарантия того, что «КАИ-лазер» будет развиваться не только в республике, но и на мировом уровне.

 

— Как «КАИ-лазер» будет развиваться дальше?

— Мы готовим второй этап развития инжинирингового центра. Сейчас «КАИ-лазер» располагается на площади более 1000 кв. м. Мы арендуем площадь у Казанского авиационного завода имени Горбунова. Планируем развернуть вторую очередь «КАИ-лазер» на такой же площади. Это будет мощнейший инжиниринговый центр в области лазерных технологий не только в России, но и в мире.

— Каковы инвестиции в «КАИ-лазер» на первоначальном этапе и сколько планируется вложить во вторую очередь?

— Общие инвестиции на первом этапе составили 475 млн рублей. И еще около 200 млн необходимо будет вложить во второй этап.

— Кто выделяет средства на вторую очередь «КАИ-лазер»?

— На второй этап также был объявлен федеральный конкурс от Минэкономразвития РФ. Здесь финансирование разделяется следующим образом – 90% средств дает федеральный бюджет, 10% – это вклад  Татарстана.

— Сколько в итоге владельцев у инжинирингового центра?

— Получается, четыре. Российская Федерация, Татарстан, IPG Photonics и КНИТУ-КАИ.

 

— То есть КАИ тоже инвестирует в этот проект?

— Инвестиции КАИ составляют небольшую долю, потому что мы в основном инвестируем кадрами. Все работники «КАИ-лазер» – сотрудники КНИТУ-КАИ. Мы инвестируем интеллектуальной собственностью, своими технологическими разработками, и пока это не оценено в денежном выражении. Сейчас наш вклад оценивается, и у КНИТУ-КАИ будет своя доля в инжиниринговом центре.

— Как будет развиваться «КАИ-лазер» после создания второй очереди центра?

— Сейчас мы получаем стартовые инвестиции. После того, как будет запущена вторая очередь, «КАИ-лазер» будет зарабатывать самостоятельно.

— То есть сейчас инжиниринговый центр сам не зарабатывает?

— Зарабатывает. К нам обращаются республиканские предприятия. В частности, мы ведем разработки в интересах КАИ, КВЗ (Казанского вертолетного завода - KazanFirst), Pozis, Электротехнического завода из Набережных Челнов. К нам обращаются промышленные предприятия и из-за пределов Татарстана – Москва, Ижевск, Чебоксары. Например, для Москвы мы разрабатываем технологию сварки элементов суперкомпьютеров.

Портфель заказов очень большой. Точную цифру назвать не могу, но первые миллионы мы уже зарабатываем. Итоги мы подведем к концу года.

 

— Как к вам приходят клиенты из-за пределов Татарстана?

—  Поскольку проект федеральный, к нему огромный интерес. Участие в конкурсе на грант на открытие инжинирингового центра в области лазерных технологий – само по себе неплохая реклама. Мы выступаем на международных форумах, в Татарстане также часто бывают различные гости. У нас были практически все федеральные министры и их заместители, были руководители крупнейших корпораций. Это все пиар. Потому что когда они возвращаются, они рассказывают, что в Казани создан мощнейший технологический центр. И на нас выходят люди из других субъектов.

— Сколько человек сейчас работают в «КАИ-лазер» и есть ли проблемы с персоналом?

— Сейчас штат «КАИ-лазер» состоит из 20 сотрудников. Этого пока хватает. Планируем, что в течение полугода мы удвоим штат, потому что растет количество реализуемых проектов.

Все сотрудники «КАИ-лазер» – аспиранты и магистранты КНИТУ-КАИ. В нашем университете есть кафедра лазерных технологий, которую я сам возглавляю. У нас есть исследовательская лаборатория лазерных аддитивных технологий. Аддитивные технологии – это будущее инженерии. И у нас есть технологический центр, где мы внутри промышленного цеха доводим конкретные разработки.

То есть вся инфраструктура образования, исследования, разработки и внедрения отработана. И мы в самоподдерживающемся режиме полностью обеспечиваем нужды «КАИ-лазер».

 

— Вы сказали, что в инжиниринговом центре работают магистранты. Как работа совмещается с учебой?

— Мы придумали уникальный проект – обучающее производство. Суть его в том, что в «КАИ-лазер» помимо промышленного цеха есть учебные аудитории, где мы утром обучаем студентов, а после обеда они идут в промышленный цех и то, что им с утра рассказывали, пробуют сделать сами.

В «КАИ-лазер» установлено самое современное оборудование, какое только возможно. То есть наши магистранты работают на лучшем в мире оборудовании, предоставленном IPG Photonics, разрабатывают самые передовые технологии и решают актуальные задачи промышленности. Они решают задачи авиационного завода, электротехнического завода из Набережных Челнов и так далее. И когда они выйдут по программе обучающего производства,  это будут подлинные специалисты лазерных технологий.

— Отправляете ли вы туда на практику студентов КАИ? 

— На практику пока нет, потому что оборудование очень сложное, серьезное и дорогостоящее. Мы привозим их туда на экскурсии, чтобы они видели, на чем можно работать.

— Оборудование, установленное на «КАИ-лазер», российского или зарубежного производства?

— Оборудование в основном нам предоставлено компанией IPG Photonics. По юрисдикции это американская компания, но на 75% там работают российские специалисты – и в США, и в Германии. Де-юре это американская, а де-факто – российская компания.

 

— Как нынешняя международная обстановка влияет на работу КАИ?

— На открытие ГРИНТ приезжал посол Германии, генеральный секретарь DAAD, были ректоры университетов Ильменау и Магдебурга. И все отмечали, что особенно на фоне нынешних негативных политических событий факт запуска совместного проекта двух стран играет огромную роль. Поэтому в нашем случае нынешняя международная обстановка не мешает работе. Я очень благодарен нашим немецким партнерам, что они не поддались сиюминутному политическому негативу, а поставили стратегические интересы выше, и никто не отказался приехать на открытие ГРИНТ.

— Вы тесно сотрудничаете с Германией. С какими еще странами ведется сотрудничество, и в каком формате?

—Мы крупный университет, у которого очень разветвленные международные связи. Мы сотрудничаем с Францией, Норвегией, Великобританией, США, Канадой, Китаем, Индией, Сингапуром, Японией и другими странами. Наши специалисты по ряду вопросов сотрудничают со всеми вышеперечисленными странами.

Например, несколько наших аспирантов защитили кандидатские диссертации во Франции и получили полноценные дипломы PHD.

Но приоритетное, тесное сотрудничество мы выстраиваем именно с Германией. Мы инженерный университет, а лучшие в мире инженеры и, соответственно, инженерное образование – в Германии.

— Есть ли что-то, чему Германия может поучиться у нас?

— Конечно. И немцы это сами признают. Я убежден, что партнерство по ГРИНТ будет двусторонним, и что немецкие студенты будут приезжать учиться к нам, причем массово.

— Раз речь зашла об иностранных студентах – сколько их сейчас обучается в КАИ и из каких стран?

— Суммарно у нас обучаются 400 студентов из других стран. Это немного, и мы будем увеличивать этот показатель.

Причина, почему у нас немного таких студентов, проста. Наш университет десятилетиями работал в интересах Вооруженных сил нашей страны, и КАИ был наглухо закрыт для иностранцев. Конечно, в 90-е годы барьеры упали, но менталитет остался. Поэтому относительно небольшое количество иностранных студентов - это следствие особенности КАИ. Но мы будем это менять. Мир стал глобальным и необходимо интернационализироваться.

 

— Они обучаются на инженерных специальностях?

— Да, на инженерных. Причем сначала на протяжении одного года у них идет подготовительный период, они изучают русский язык. Кстати, в ГРИНТ мы будем приглашать студентов в магистратуру со всего мира, и я уверен, что будет проявлен серьезный интерес.

— В КАИ помимо технических специальностей представлены и гуманитарные. Для чего вам это?

— В составе КНИТУ семь институтов, один из них – гуманитарный. Это институт экономики, управления и социальных технологий.

Для нас очень важно иметь это направление. Задача инженерного университета – дать «под ключ» решения всех проблем и задач, которые перед нами ставит промышленность. Но современная промышленность - это не только станки, технологии и инженеры. Это и грамотный маркетинг, экономика предприятия, юристы. И мы обеспечиваем российскую промышленность кадрами для решения этих задач.

— Сколько в университете бюджетных и коммерческих мест? Как они распределены между техническими и гуманитарными специальностями?

— Наш учредитель, Министерство образования России, выделяет средства на обучение за счет бюджета только на инженерные специальности. Раньше средства выделялись и на гуманитариев, но два года назад Минобрнауки изменил свою политику, и сейчас за счет бюджета во всех инженерных вузах страны финансируются только технические специальности.

Ежегодно мы принимаем порядка 1 500 студентов на бюджетные места и около 500 на внебюджетные.

 

— Эта цифра меняется год от года?

— Существенных изменений нет. Могу сказать, что у нас непрерывно увеличивается количество бюджетных мест по инженерным направлениям. То есть инженерное образование становится для нашей молодежи год от года только доступнее, и это очень хорошо. Вторая тенденция – у нас непрерывно увеличивается количество магистерских мест.

В стране очень серьезными темпами сокращается число бюджетных мест на экономико-юридические направления. Эти специальности тоже важны и нужны, вопрос в пропорциях. В 90-е годы баланс был сильно нарушен в сторону экономико-юридических специальностей. Поэтому на уровне Министерства образования России было принято решение сбалансировать ситуацию.

— Не только Минобрнауки поддерживает инженерно-технические специальности, сейчас на эти направления назревает определенная мода и со стороны детей…

— Одновременно с ГРИНТ мы открыли Всероссийский инженерный фестиваль. В нем приняли участие тысячи детей, и у них действительно развит интерес к инженерии – это видно по тому, какие проекты они привезли и с каким энтузиазмом этим занимаются.

Этот фестиваль проходил в первый раз, Татарстан стал пилотным регионом. Со следующего года мы будем транслировать наши наработки на всю страну – и хозяином фестиваля на год станет другой регион. 

— Что дети должны и могут показать на инженерном фестивале?

— Самая главная задача инженерного фестиваля – показать, что современная инженерия - это круто и невероятно интересно. И второе – мы хотим сказать, что сегодня быть инженером - это очень престижно, востребовано и высоко оплачивается. При условии, что ты хороший профессионал, ты получаешь достойную зарплату, которая гораздо больше, чем зарплата в банках или других финансовых организациях.

Сейчас уже не 90-е, ситуация изменилась. И людям надо это показывать. Потому что многие по инерции думают:  инженеры - это бедные люди. Это не так. И мы должны показать это всем участникам фестиваля – не только детям, но и их родителям.

В рамках фестиваля будет проведено множество конкурсов среди школьников, студентов и преподавателей. И в конце года, когда мы будем закрывать фестиваль, по итогам конкурсов мы вручим серьезные денежные премии

 

— Кто выделяет на это средства, и в каком объеме?          

— Сейчас бюджет прорабатывается. Нас поддерживают Минобрнауки России, минобрнауки Татарстана, президент и правительство Татарстана и промышленные предприятия. Сейчас проект бюджета находится на конечной стадии согласования, поэтому его размер пока сказать не могу.

— Есть ли госзаказ на специалистов?

— Бюджетные места, которые есть в вузе, это и есть госзаказ. В этом году мы его полностью исполнили, сделали неплохой набор.

— А целевой набор?

— Целевой набор - это немного иное. Это целевая индивидуальная подготовка специалистов под нужды конкретного предприятия. В нынешнем году в КАИ около 100 целевых мест – по прямым заказам Казанского авиационного завода, КВЗ и других предприятий Татарстана.

 

— То есть студенты, которые обучились по целевой программе, потом должны отработать какое-то время на предприятии, которое их направило учиться?

— Да. Предприятия выделяют студентам дополнительные стипендии, студенты проходят дополнительную практику на этих предприятиях, и уже со студенческой скамьи у них выстраиваются тесные рабочие отношения. И когда студент завершает образование, он полностью адаптирован к условиям конкретного предприятия.

— Как быть с практикой остальных студентов? Где они ее проходят?

— Практику обязаны пройти все студенты, это очень важно для дальнейшей работы. Практику они проходят на предприятиях-партнерах нашего университета, это все предприятия машиностроительного кластера.

— Недавно в Казани прошла выставка авиакосмических технологий и оборудования (АКТО), на нее приезжал Михаил Погосян, президент «Объединенной авиастроительной корпорации». Какие взаимоотношения у КАИ и ОАК?

— Самые плотные и близкие. Погосян часто приезжает в Татарстан, часто бывает в КАИ. Мы готовим кадры, проводим научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки в интересах ОАК.

— Также в рамках АКТО было подписано соглашение между КАИ и лидерами авиастроительной отрасли России, по которому будут созданы специализированные авиационные классы. Как долго оно прорабатывалось и с чего начиналось?

— Идея очень простая. В казанской школе №35 будет открыт авиационный класс.

В Татарстане несколько лет благодаря усилиям КВЗ успешно реализуется проект вертолетного класса. Этот  проект оказался очень удачным, потому что подавляющая часть выпускников поступает в КАИ, а после этого, скорее всего, пойдет работать на КВЗ. А вертолетных классов уже несколько, ребята получают очень хорошую подготовку по математике и физике, то есть по основным предметам современной инженерии.

То есть вертолетный завод начал готовить для себя кадры уже со школьной скамьи. Дети бывают с экскурсиями на КВЗ, генеральный директор приходит к ним 1 сентября, аттестаты они получают на территории КВЗ. Тем, кто поступает в КАИ, вручаются ноутбуки от завода . Идет постоянная поддержка и стимуляция интереса к отрасли. Причем без жестких обязательств – мы прекрасно понимаем, что это дети, и они могут изменить свое решение. Но мягко показать, что сегодня КВЗ –  это здорово и интересно, в этом задача.

Точно также сейчас создаются авиационные классы, по такой же технологии. 

— Соглашение было подписано с лидерами авиастроительной отрасли России. С кем именно?

— С КВЗ, Казанским авиационным заводом, ОАК, с объединениями «Сатурн», рыбинскими заводами и так далее. Мы очень плотно работаем со всеми предприятиями России, которые имеют отношение к авиации.

— Как вы будете работать с этой школой?

— Преподаватели КНИТУ- КАИ будут помогать вести учебные программы в этой школе. Дети будут регулярно приходить в КАИ на профильные кафедры. Мы будем им показывать, как разрабатываются эти самолеты и так далее.

— Это будет внеклассная подготовка?

— Нельзя сказать, что это будет исключительно внеклассная подготовка, это вплетено в образовательную программу школы. Самое лучшее образование для будущих инженеров – это хорошее знание математики и физики. Мы помогаем им изучить и это. Если вы рассматриваете какую-то тему по физике, ее можно объяснить на разных примерах. Мы будем это делать на примере авиационных эффектов. Преподавая физику, мы будем давать ориентацию на самолетостроение.

— Какие предприятия входят в технологический центр «КАИ-парк» и почему именно они?

— Технологический центр «КАИ-парк»  - это интегрированная система инженерных центров, которые взаимно дополняют  друг друга. В него входят «КАИ-композит», «КАИ–ресурс», «КАИ–нанотех».

В планах – создание «КАИ–двигатель», инженерного центра по разработке двигателей для наземного и авиационного транспорта, и создание центра «КАИ-электроника».

Идея очень проста – по всем ключевым направлениям деятельности нашего университета у нас должны быть технологические, практически промышленные центры. Мы инженерный университет, и мы не можем работать и учить только на бумаге, только по теории. Мы должны доводить все до реальной промышленности.

Исследовательский цикл очень длинный. Он начинается с подготовки кадров, исследований, набросков, маленьких моделей. Но это необходимо апробировать в больших, промышленных масштабах, если ты хочешь, чтобы это действительно стало частью современной экономики.

«КАИ-парк» - это наше конечное звено, которое все наши идеи  внедряет в реальную экономику и промышленность.

 

— Вы сказали, что на «КАИ-лазер» работают только аспиранты и магистранты КАИ. А кто работает на остальных предприятиях «КАИ-парка»? И сколько человек?

— Это наши инженерные центры, поэтому, конечно, там работают только наши люди. На предприятиях «КАИ-парка» работает уже более 100 человек.

— В июне 2012 года вы, выступая на коллегии Минсвязи, дали характеристику российской высшей школе. Сказали, что вузы дают общенаучную подготовку и катастрофически проваливают специализацию. Поясните подробнее, что вы имели в виду?

— Я говорил не совсем так. Я хотел сказать, что мир в XXI веке стремительно меняется. Экспертами доказано, что объем информации, которую генерирует человечество за год, превышает все, что создало человечество за все предыдущие годы, вместе взятые. И доказано, что жизненный центр конкретных технологий - два года. То есть когда студент пришел на первый курс бакалаврской программы, которая рассчитана на четыре года, то за это время его знания устареют дважды. Поэтому очень важно готовить специалистов для этого стремительно меняющегося мира.

А что не меняется? Не меняется фундаментальное образование. Какие бы ни были уникальные разработки, они все созданы на основе законов, которые были открыты 200 лет назад. И в этом выступлении я имел в виду, что студентам надо дать мощное универсальное, базовое образование, которое поможет им быть максимально гибкими к любым технологическим разработкам.

— Это правда, что вы член спектроскопического общества США? Как вы туда попали, и что это для вас значит?

— Да. Это было очень давно, когда я работал в области атомной спектроскопии, был достаточно известным ученым в этой сфере. У меня опубликованы две монографии, в США и Великобритании. Тогда же и вошел в состав спектроскопического общества США. В этом нет ничего особенного и сложного. Это обычное профессиональное сообщество, в которое может войти любой, кто работает в этой области и у кого есть минимальные заслуги. В этом сообществе состоят тысячи людей.

 

— Вы были министром образования и науки РТ. Как опыт работы в этой должности помогает вам в работе в университете?

— Конечно, помогает. Все-таки работа на первой позиции в области образования такого субъекта как Татарстан невероятно расширяет кругозор. Благодаря этой работе я стал гораздо лучше понимать школу. А это очень помогает, потому что в КАИ мы принимаем именно школьников.

Мне кажется, на посту ректора очень важен масштаб личности. Широкий опыт работы и опыт реализации масштабных проектов помогают расти как личность.

Я много работал за границей, хорошо знаю образовательную, научную и инновационную системы разных частей мира. Это тоже очень помогает в моей нынешней работе.

 

 

Copyright © 2002 - 2016
КНИТУ - КАИ